Край мой — рай. Черный Отрог, Оренбургская область
Весной в тысяче километрах от Саранска, в оренбургском селе Черный Отрог, открылся музей политика Виктора Черномырдина. Как минимум два экспоната в нем связаны с Мордовией. Это картина кочелаевского художника Федота Сычкова и внедорожник генерала армии Максима Пуркаева. Денис Тюркин отправился в казачью сторону.
Попасть в музей Черномырдина в Черном Отроге я хотел еще с 2018 года, когда в журнале «Авторевю» прочитал статью об автомобильных экспонатах этого учреждения культуры. Оказывается, у Виктора Степановича была внушительная коллекция колесного транспорта, и среди нее нашелся любопытный для мордвы экспонат: внедорожник «Виллис», который во время Второй мировой возил командующего Дальневосточным фронтом Максима Пуркаева. Последний, как известно, был эрзянином.
Хотелось, в общем, обозреть «эрзянский» «Виллис», но в 2018–2019 годах администрация музея не согласовывала визит, так как учреждение официально не открылось (строилось с 2011 года, были проблемы с финансированием). А в 2020-м началось сами знаете что. Наконец, 2021-й, очередной мой запрос и… Приезжайте! Музей официально заработал (ранее принимал только местных жителей). И сейчас, кстати, для них вход бесплатный.
Вообще, учреждение для села является эдаким клубом в советском понимании. И даже больше. Внушительное дизайнерское четырехэтажное здание, с фасада почти не имеющее окон, могло бы доминировать в этом селе, где живет около 1600 человек. Но с одной стороны его закрывают деревья, с другой — церковь постройки 90-х годов прошлого века (можно сказать, ктитором стал сам Виктор Степанович, родившийся в Черном Отроге). С третьей к музею примыкает территория просто гигантской новой школы…
Но вернемся к музею. Помимо выставочных пространств, где экспонируют то картины художников, то пуховые платки (Черный Отрог является признанным центром по созданию этой красоты) и связанные с ними вещи, в огромном кондиционированном здании с лифтами есть концертный зал и кафе. При этом цены в последнем вовсе не соответствуют европейскому антуражу. 160 рублей за первое, салат, сок и десерт. Можно всплакнуть и поблагодарить «Газпром», который перечислил на строительство комплекса 1,5 миллиарда рублей.
Музей называется частным, но если учитывать, что более половины акций «Газпрома» принадлежит государству… Зато та же компания построила ту самую гигантскую школу в Черном Отроге. И детский сад. С общеобразовательным учреждением вообще могла выйти утопичная история. Строилось оно как инклюзивное. То есть там могли обучаться дети-инвалиды, планировалось даже, что это будет некая площадка для детей и юношей-паралимпийцев. Поэтому классы там площадью по 100 «квадратов». Каково, а? Но не срослось, школа не стала частной и вошла в муниципалитет. Но «Газпром» ее поддерживает. Черный Отрог стал первым селом, где компания реализует программу, по которой старшеклассников учат в том числе преподаватели университетов. Потом лучшие ученики поступают в профильные вузы.
И все это — благодаря Виктору Степановичу Черномырдину и людям, которые чтят его память. Для меня стало открытием, что, оказывается, именно он стоял у истоков создания «Газпрома», в 1990 году, будучи министром газовой промышленности СССР, преобразовав «свое» министерство в газодобывающий концерн. Ему даже говорили: ты что, променяешь министерский портфель на должность какого-то директора?! Знали бы, КАКОГО директора!
Вообще, его жизненный путь — типичный советский пример «из деревни в начальники», который хорошо иллюстрируется экспонатами музея (как раз деревенский период жизни Виктора Степановича отражает в том числе картина Федота Сычкова). Его отец был шофером, а мать — домохозяйкой, вязала знаменитые сейчас оренбургские пуховые платки. Обучаясь в школе, будущий премьер-министр РФ звезд с неба не хватал, но любил гуманитарные предметы. В музее представлены несколько записных книжек Черномырдина, куда он записывал понравившиеся ему изречения. Не отсюда ли «выросли» знаменитые впоследствии черномырдинки? Кстати, с Витей в школе произошла занятная история. Во время урока он сделал из журнального листа самолетик и запустил, нечаянно попав в учительницу. Та чуть в обморок не упала, увидев, что на этом самом печатном листе изображен Сталин. Женщина не дала ход истории, быстренько спрятав самолетик. А могла бы: по родственникам Черномырдина прошлась репрессивная машина в том числе из-за того, что некоторые из них были казаками.
Удивлены, что Оренбуржье «стало» казачьим? Вот так. Оренбургское казачье войско образовалось еще в XVI веке, по старшинству было вторым после Донского. Большевистские деятели прошлись по оренбургским казакам не то что катком, фактически это был геноцид. На Кубани этот слой населения был частично сохранен только из-за своего большего количества представителей. Черномырдин вспоминал, что в его семье мужчины прятали казачью шашку…
Так вот, после школы и технического училища Виктор устроился слесарем на Орский нефтеперерабатывающий завод, а после армии и учебы в политехническом институте попал в Орский горком КПСС. Затем возглавил Орскийгазоперерабатывющий завод, который тогда только строился в сотрудничестве с Францией и быстро стал крупнейшим в мире (он и сейчас работает, и когда подъезжаешь к Оренбургу со стороны Самары, с левой стороны наблюдаешь его газовые факелы). Однажды там случился взрыв, но из-за отсутствия жертв и быстрой ликвидации последствий Черномырдин не лишился своей должности, а вскоре пошел на повышение, доработавшись до министра газовой промышленности, а затем и до премьер-министра РФ…
Одним из самых сложных этапов на последнем посту (этому в музее посвящен отдельный стенд) оказались переговоры с террористом Шамилем Басаевым, который со своей бандгруппой захватил более 1200 заложников в Буденновске и забаррикадировался в местной больнице. Черномырдин договорился с Басаевым о перемирии по телефону (Ельцин в тот момент был в Канаде на саммите Большой семерки). Телевизионные кадры переговоров и фраза Виктора Степановича: «Шамиль Басаев, говорите громче!» — запомнилась многим. Только не многие помнят, что большая заслуга в перемирии (после объявления которого никто из заложников не погиб) принадлежит депутатскому корпусу во главе с правозащитником Сергеем Ковалевым, недавно умершим. Они прибыли в Буденновск и добровольно сдались в заложники…
P.S. Материал об автомобильной коллекции Черномырдина и «Виллисе» Пуркаева читайте в ближайших номерах «Столицы С».
