Обвиняемый в убийстве футболиста Александра Власкина житель Саранска начал ссылаться на «провалы в памяти»

Продолжают накаляться страсти в Октябрьском райсуде! На скамье подсудимых — 39-летний автослесарь из фирмы «Бригада» Сергей Мальцев. По данным следствия, именно этот человек утром 2 августа с помощью ножа расправился возле саранского кафе «У Петровича» с 28-летним футболистом Александром Власкиным и тяжело ранил его 34-летнего приятеля Алексея Дорогайкина. Очередное судебное заседание преподнесло сюрприз. Житель ул. Севастопольской Сергей Мальцев, которому за «убийство» и «покушение на убийство двух или более лиц» светит пожизненное лишение свободы, заявил, что… ничего не помнит! Эти слова вызвали негодование потерпевшей стороны. Из зала суда — ВАЛЕРИЙ ЯРЦЕВ.

По данным сотрудников Октябрьского МСО, Сергей Мальцев сам подсел к своим будущим жертвам, отмечавшим победу в очередном матче. После совместного распития произошел конфликт, переросший в драку. Крепко получив в ходе выяснения отношений, Мальцев решил отомстить и достал складной нож, который носил с собой в сумке… Атакующий полузащитник Власкин, выступавший в свое время за молодежный состав футбольного клуба «Мордовия», получил три удара ножом и скончался в машине скорой помощи. Дорогайкин был ранен один раз — в грудную клетку… Подозреваемого задержали по горячим следам в квартире приятеля, расположенной неподалеку от места происшествия. При этом отец двоих детей во время предварительного следствия воспользовался правом на молчание, которое предоставляет 51-я статья Конституции РФ.
Гособвинитель из прокуратуры Октябрьского района зачитал показания свидетелей, которые по различным причинам не смогли явиться на это заседание. Как утверждает уроженец Донецкой области Игорь Мироненко, зарегистрированный в Саранске на ул. Семашко и выступающий за команду «Росремдорстрой», с Власкиным он познакомился на стадионе «Жилищник». В кафе «У Петровича» они отмечали очередную победу. По словам Мироненко, поначалу Мальцев в одиночестве пил спиртное возле барной стойки, а потом подсел к футболистами. При этом вел себя нагло и грубо, нецензурно выражался. И даже ударил Дорогайкина, когда тот попросил его успокоиться. После чего случился конфликт, имеющий такие трагические последствия…
Слово берет адвокат подсудимого. Слишком уж неприглядным получается портрет подзащитного.
Он рассказывает о том, что в обвинительном заключении не указано, что у самого Мальцева имелся кровоподтек глаза и ссадины тела, которые могли образоваться в результате «воздействия твердого предмета». Кроме того, оба потерпевших ранее привлекались к ответственности за мелкое хулиганство и не вовремя платили штрафы. Зато работодатель характеризует Мальцева как исполнительного работника. К тому же у его матери имеются различные болезни, а у отца переломаны ноги. Поневоле в зале повис вопрос: кого в таком случае следует здесь судить?..
Затем оглашаются показания подсудимого. Правда, его «исповедь» получается довольно короткой. Мальцев пришел в кафе в 22.00. Общался у стойки с официанткой Натальей. Потом его пригласили за столик, где находился знакомый. Эти люди праздновали победу в футбольном матче.
Потом немного поскандалили, после чего снова выпили водки. В это время Дорогайкин ударил Мальцева, да так сильно, что он очнулся только в полицейской автомашине… «То есть вы сами не помните, как наносили удары?» — спрашивает прокурор. «Нет, не помню! — говорит обвиняемый. — После того как сам получил удар, все слилось в сознании. В памяти остались только фрагменты…»
«Э-ээ, дружок, так не выйдет! — произносит представительница потерпевшей стороны. — Зря ты делаешь из себя жертву! Наши ребята просто так драться бы не стали!»
Затем служитель Фемиды удовлетворяет ходатайство адвоката, который просит провести по отношению к Мальцеву дополнительную психолого-психиатрическую экспертизу. Хотя ранее специалисты уже давали однозначный ответ: проблем с психикой у обвиняемого нет, в момент совершения преступления он осознавал степень опасности своих действий…
«Какого наказания вы ждете для Мальцева?» — интересуется корр.«С» у потерпевшей стороны. «Мы будем требовать для него не менее 20 лет неволи! — следует ответ. — И пусть не пытается сделать из себя дурачка! Не выйдет!»