Хуушуур – хорошо! А хороший хуушуур – еще лучше!
Каракорумская княжна Одгэрэл Баасан окрылила Вячеслава Новикова монгольскими угощениями.
Чистое поле. Неподалеку звенит река Куликовка, укрытая тонким льдом. Кони копытят снег, черный ворон сужает круги, хрипло каркает. И дым деревень кругом, разор и пожары. На мне, как полагается, кольчюга и железный шелом. На ней хатагу дэгэл — кожаный панцирь. Тринадцатый век, роковые мгновения. Княжна Одгэрэл, будто в кадрах с замедленной съемкой, поднимает погибельный лук… И я, ребята, заплакал, дал слабину. Лук оказался репчатым и раздетым. Сразу как-то картина сменилась. И не в поле мы, а за столом уже. И не под гнетом грозного ига, а в свободном моем Отечестве. Готовим скромный обед. Я, конечно, больше присматриваюсь и хватаю, что плохо лежит — то ножку сарлыка со всех сторон обкусаю, то тарбагана сглодаю огузок. А учительница моя — Одгэрэл Баасан — посмотрит сурово, но слова худого не скажет. Говядину варим. Говядины много понадобится.
Но во всей Монголии специй нет. Ни в Мандалгоби, ни в Цэцэрлэге, ни в самом Улан-Баторе. И правильно, нечего мясо портить, пусть вкус будет прозрачным и безупречным. А то привыкли тут напомаживать! Хватит! И немного недоваренным мясо должно быть, чтоб все витамины в строгой сохранности, чтоб радость не растерять. Салатик у нас намечается, ЧАНАСАН МАХ! Да и не салатик в вековечном его понимании, а куски вареного мяса с лучком и свеклой для уверенности и прыти, с апельсином для светлого оптимизма. Говорят, это желанная пища монгольских богатырей. Но я хоть и не богатырь монгольский, а хилый русский художник, все равно попробовать такое охота. Прочь излишества, прочь сомнения! Лишь сухие степные ветры, лишь шелест кобыльих грив, лишь робкий скрип моринхура. Говядину режем крупно, лук полукольцами, чтобы на лук был похожим — на тот, который с тетивой. Свекла, как щит Чингисхана. Апельсин на листьях салата, как солнце над мокрым лугом. Не возбраняется и поперчить вообще-то, солью посыпать. Трогаем все по очереди, сочетаем во ртах, оцениваем… Что-то захотелось Русь идти завоевывать… Фу ты! Слава Богу, мы русские. Пустим лучше энергию на дальнейшее постижение монгольской кухни. Что там у нас на повестке? Куда говяжью вырезку деть?
На ХУУШУУР покусимся! Жареные пирожки вроде как. Мясо можно и в фарш обратить, но это для тех, кто прозу любит, кто однобок и прям. Нам, крупным поэтам, милей боевым топором в куски изрубить. Для теста — мука с водой, яичко и соль. Замесили и полотенцем укрыли до времени. В мясо лучок порезали, чесноку подавили малость и посолили. Тесто раскатываем в жгуты, делим на части и пирожки лепим, кто как умеет. Я, например, никак не умею, а госпожа Баасан ловко скручивает. Почти готово. Калим сковородку с растительным маслом, и первый пошел. Зашипел, словно огненный меч, в студеную воду сунутый. И почти тут же его на иную сторону, и вот так еще, и вот так. Запахло. Нету сил, съедаю полусырой, запиваю кипящим маслом. Дым из ушей, в очах молнии. Сайхан Монголын цэлгэр орон! Уурдийн уурд батжин мандтугай! Вкус, говорю, невозможный! Еще парочку! Нет, три дайте! Четыре!
И чем после этого жар смирять? Молока бы кобыльего! Нету. Простого возьмем, кислого. Сготовим нежнейший супчик. Я назвал его БУЙР-НУУР. Трем весенний огурчик, давим зуб чеснока, режем петрушку. Грецкий орех! Он укрепит, поддержит. Мельчим его тоже. И заливаем кислым молоком. Лучше холодным. После хуушуура самое оно. Ложечку за папу, ложечку за маму, ложечку за моего друга Евгения Григорьевича, ложечку за Цахиагийна Элбэгдоржа. Освежает лучше нашей зимы!
Умоемся водами Халхин-Гола, вспомним, как вместе били япошек, и перейдем к десерту. Замахивались на БООРЦОГ, но вышел у нас обычный пирог с творогом, поскольку не стали жарить в жиру, а испекли в печке. Так полезнее будет, а название пусть начальное остается. Разболтали дрожжи в молоке, муки подсыпали и на полчаса оставили в тепле и покое. Тем временем строим начинку. Кокнули в творог яичко, добавили сметанки и сахарку. Мы ж для себя делаем, а себя мы любим. Так, что с тестом? До ума довести надо, до победы. Еще муки, яйцо туда же, ванилину на острие копья, немного сахару. И пусть постоит в тишине. Ну, разве на цитре сыграть ему можно. Что-нибудь из Дамдинсурэна. А как подойдет, делим на две неравные доли. Большую часть начиняем творогом, а меньшую делаем крышкой. И художественно подойти нам никто не запретит. Косичками можно тесто пустить, можно всякой другой выдумкой. И в духовку, пока не зарумянится в полный рост.
А чаю мы к пирогу лучше нальем китайского. Что-то не хочется нам с маслом и солью, как-то не лезет в нас с мукой и салом. Китайским запьем. Пирожок вышел трогательный. Кабы угостил таким Челубей Александра нашего Пересвета, глядишь бы, и не вылетел из седла, глядишь бы, и миром кончилось. Э-хе-хе
