«Площадь-то большая, да только народа нет ни хрена!»

Сиалеевский Майдан — как олицетворение российской глубинки

Почти 5 часов 14 февраля медики ждали, когда трактор расчистит дорогу до кадошкинского села Сиалеевский Майдан, где их ждал пациент с острой болью. В этот раз дождались. Как и пациент — ​их. А несколько лет назад один мужичок помер прямо в тракторе, пока его по бездорожью везли из родного села к медикам. 2 км до железнодорожной станции, 16 км по прямой — ​до города Ковылкина… Сиалеевский Майдан находится вовсе не на отшибе цивилизации, но случается, что полсотни местных жителей отрезает от «большой земли». Денис Тюркин (текст) и Вячеслав Новиков (фото) съездили в село, которое скоро может пополнить список исчезнувших с карты России населенных пунктов.

Иван Степанович Кадейкин кипятится, то и дело поправляя съезжающую набок меховую кепку: «Я тебя расхреначу!» — она мне говорит! Представляешь?! И ведь учительницей работает! «Я тебя расхреначу!» А что — «расхреначу»?! Мне 60 с лишним лет!» Иван Степанович — ​глава Пушкинского сельского поселения Кадошкинского района, самого маленького в республике. Это район самый маленький, а не поселение. Хотя, может, и поселение тоже… В ведении Кадейкина — ​четыре населенных пункта: Пушкино, Нагаево, поселок Инсар и Сиалеевский Майдан. Куда ни шло, жизнь еще пыхтит и местами кипит в первых двух, а в двух последних — ​затишье, в ближайшие годы рискующее смениться кладбищенской тишиной. Утром в Нагаеве трактор чистил снег, и одной местной жительнице, учительнице, что-то не понравилось, вот она и выместила все недовольство на представителе власти. Сейчас на часах — ​около трех дня. Мы с Иваном Степановичем стоим на подступах к Сиалеевскому Майдану. Хоть и на горке, но видно только часть села: хилые домики, часовню, брошенный трактор… Часть просторов от нас загораживают огромные снежные валуны. Друг на друга их нагромоздил мощный бульдозер. Он чистит семикилометровую дорогу от ближайшего населенного пункта — ​поселка Инсара — ​до Майдана с самого утра. В помощниках — ​кадээмка, комбинированная дорожная машина на базе КАМАЗа, с ржавой латаной-перелатаной кабиной.

Транспортная доступность Сиалеевского Майдана целиком и полностью зависит от матери-природы, так же как зависела и 100, и 200 лет назад. В межсезонье грунтовую дорогу развозит до неприличия, а зимой заметает почти на всем протяжении, потому что нет снегозадержания: ни грамотно посаженных деревьев, ни специальных конструкций. И тут хоть каждый час чисть, все одно — ​занесет. Бульдозер с КАМАЗом уже скрылись за горкой, а мы с Иваном Степановичем еще разговоры разговариваем, стоим на прежнем месте. «Раньше здесь не так заметало! — ​уверенно говорит глава администрации. — ​Когда поля заброшенные были. Там на них столько сухостоя держалось, что он и снег задерживал. А несколько лет назад один крупный предприниматель все пустые земли в округе скупил, поля стал возделывать. Вот и сдувает с них все! Но ты не подумай, я наоборот, радуюсь! Что земля без дела не стоит. И сухостой тот же летом опасен был. Когда вокруг села все горело, не знаешь, что и делать!»

Вот когда стало все гореть, то ли районные, то ли республиканские чиновники передали местным жителям списанный трехосный полноприводный грузовик ЗиЛ с цистерной. На потускневших боках еле просматривается надпись «ДПК» — добровольная пожарная команда. Сама машина — ​вот она, стоит, занесенная снегом, на въезде в село, рядом с домом пенсионера Юрия Тюрькина. Хозяин вместе с супругой пытается руководить действиями водителя кадээмки, просит его проехаться перед домовладением еще раз, убрать за собой снежный вал. Но дорожники неумолимо движутся дальше. Их задача — ​расчистить одну улицу, ведущую к часовенке, все остальное — ​и валы у домов, и другие улицы (как поясняет Иван Кадейкин) — ​придется делать своими силами.

Да только силы пока поломались. Это про гусеничный трактор ДТ‑75, который мы приметили еще с горки перед селом. Рулит им при исправности пенсионер Юрий Тюрькин. «Реверса нет, поэтому рычагом дергаешь взад-вперед, взад-вперед, вот и поломался задний ход, — ​сокрушается Юрий. — ​Конечно, этот трактор слишком легкий, с разгончика приходится снег расталкивать. Но какой есть! А теперь и его нету… Пока…»

Юрий вспоминает, как несколько лет назад прямо в кабине трактора умер его односельчанин. Не довезли до больницы. Тоже дорогу замело. А я вспоминаю рассказ товарища, Сергея Авдюшкина (вы можете помнить его по моим «дальнобойным» публикациям), уроженца Сиалеевского Майдана. У него зимой умер дядя. Так, чтобы расчистили дорогу до кладбища, Сергею пришлось звонить в администрацию района и едва ли не угрожать журналистами всех телеканалов и газет. «Я что, на санках труп должен везти?!» — ​возмущался Сергей. Путь расчистили. Трактором тогда рулил тот самый пенсионер Юрий. Наверное, он бы и рад без просьбы из администрации дело делать, но каждый литр солярки здесь — ​на вес барреля нефти.

Юрий чем только в селе ни рулит! И та самая «добровольная» пожарная машина тоже на нем. «Бензин бы еще дали на нее впрок, вообще было бы отлично! — ​улыбается мужчина. — ​А то нам бесплатно передали ее (спасибо, мотор исправный, работает как часы!), а откуда топливо брать — не подсказали. Вот снег растает, глину на грунтовке развезет, буду на этом ЗиЛе односельчан до Инсара возить. Если бензин появится!»

Супруга Юрия хотя и признает проблему бездорожья, но благодарит главу администрации: «Спасибо Ивану Степановичу! Он нам, сельчанам, хлеб, продукты всякие подвозит! Сложно нам, непросто, конечно. Но куда деваться? Мы все понимаем…» В последний раз Кадейкин привозил продукты в село 14 февраля. Вместе со скорой. Непростой тогда выдался день. Вдруг стало плохо местному жителю, инвалиду, у которого установлен кардиостимулятор. «Часика в два позвонили по номеру 112, сказали о нашей проблеме, — ​вспоминает супруга больного, Татьяна Ивановна. — ​Скорая пробралась к нам, кажется, в седьмом часу. Ждали, пока трактором дорогу «пробьют». Увезли мужа в Ковылкино. Ближе, конечно, Кадошкино, но там больницу закрыли. Довезли, все нормально. Сегодня (беседа проходила 19 февраля — ​«С») уже домой должен вернуться на электричке. В больнице сейчас долго ведь не держат! Как нам здесь живется? Вроде будто бы и ничего, нормально. Хотя, если подумать, и тяжело…»

Такая же ситуация — ​с железнодорожной станцией. Кажется, вроде она и неподалеку находится, всего в 2 километрах от околицы. Да только и их преодолеть надо. По снегу, в горку. Если уж основную дорогу не чистят, что говорить про эту тропку. Сами ее натаптывают. Да сейчас и натаптывать-то почти некому. В дореволюционные годы здесь жило без малого 2 тысячи человек. К началу XXI века оставалось чуть больше 200, а сейчас — ​вроде полсотни. До революции в Сиалеевском Майдане, согласно переписи 1913 года, из производства были две ветряные мельницы, пекарня, кузница, овчинный завод. Из торговли и, скажем так, банковской сферы — ​две пивные лавки и одна винная, а также кредитное товарищество. Еще церковно-приходская школа, земская школа, медпункт, ветеринарный пункт… Имелась и пожарная машина. Имеется и сейчас. И это — ​единственное, что роднит нынешний Сиалеевский Майдан с тем, прежним. Помимо транспортной доступности, конечно. Точнее, недоступности.

«Несмотря на то что в настоящее время территория муниципального образования (Пушкинского сельского поселения — ​«С») находится в депрессивном состоянии, можно констатировать, что условия расположения проектируемой территории в структуре Республики Мордовия имеет большой потенциал развития, — ​так же двояко, как Татьяна Ивановна говорит о жизни в Сиалеевском Майдане, сообщается на сайте администрации в официальной справке о поселении. — ​Сельское поселение расположено вблизи р. п. Кадошкино и имеет большие свободные незастроенные территории для селитебного, промышленного и рекреационного развития».

Но пока ни селитебным, ни рекреационным — ​да вообще никаким — ​развитием не пахнет. С представителем местной власти мы прощаемся на пятачке у часовни (наверное, это последнее построенное здесь за последнее десятилетие здание) и давным-давно неработающего магазина. Глава просит электриков, которые приехали на «буханке» почти вслед за снегоуборочной техникой, починить фонарь перед магазином. «Нет! — ​отрезают специалисты. — ​Он у вас незарегистрированный!» Иван Степанович оборачивается к нам, разводит руками: «Вот так здесь и живем. Площадь-то большая, да только народа нет ни хрена!» И пока едем обратно по незаметенной еще дороге, думаем: то ли это про Сиалеевский Майдан сказано, а то ли про всю страну…

А как у братьев-эстонцев?

Осенью 2017 года довелось побывать в финно-угорской стороне, в Эстонии. Там тоже, как и в России, существует, хотя, наверное, и не так остро проявляется, проблема миграции населения из сельской местности в крупные города. Но если у нас во многом причины этого кроются в низком уровне качества жизни на селе, то там ситуация иная. Город и деревня максимально сближены по удобству проживания. Судите сами. Пару дней мы прожили на крохотном острове Вилсанди, до которого добираться нужно было так: сначала полчаса на пароме от большой земли до острова Саарема, затем на машине через весь Саарема до его западной оконечности, затем оттуда минут 15–20 — ​на моторной лодке уже до Вилсанди. Паром — ​чудо техники с лифтами, вай-фаем, прекрасной столовой и возможностью купить билет онлайн. Дороги на Саарема между основными населенными пунктами — ​шикарный асфальт (другие — ​хорошо спрофилированный грейдер). Моторная лодка, курсирующая от Саарема до Вилсанди, принадлежит местному муниципалитету, построена с использованием современных технологий (японский мотор, новейшая навигационная система) в столице Саарема — ​старинном городе Куресааре, но использует ее частное лицо, у которого мы жили на Вилсанди. Этот хорошо говорящий по-русски эстонец обязан совершать регулярные рейсы между островами, перевозя местных жителей бесплатно. Внимание: местных жителей на Вилсанди, помимо самого мужичка и его жены, два человека. А вот для туристов билет платный, и сильно кусающийся. За четыре поездки мы отдали, насколько помню, 200 евро. Дорого! Теперь о Вилсанди. Помните, какой путь до него нужно проделать, да? При этом в доме, где мы жили, были все блага цивилизации (стиральная машина, телевизор, туалет с душевой кабиной и т. д., и т. п.), он ничем не отличался от дома, например, в Таллине. И раздельный сбор мусора был, и идеальный газон, и даже дорожные знаки на острове, и туристско-информационный центр с вендинговыми аппаратами (вместе с газировкой продавались, например, прокладки). И отличные гравийные дороги. Но Эстонии, как и почти всей Европе, повезло: там для поддержания дороги в порядке достаточно время от времени проехать грейдеру. Кстати, на Вилсанди есть и своя пожарная машина — ​прекрасный «Мерседес-Унимог». Тоже добровольной пожарной команды. Как в Сиалеевском Майдане…